Автомобилизация Китая в цифрах (последняя надежда)
Практическая единственная фундаментальная причина для значимого долгосрочного роста цены на нефть — автомобилизация Китая.
Можно, конечно, рассуждать и о автомобилизации Индии, но для этого Индии сначала надо «стать Китаем». Вот когда Индия начнет реально превращаться во второй Китай, когда средний класс там будет насчитывать несколько сотен миллионов человек — тогда и будет иметь смысл рассматривать этот вопрос.
Дано:
— в 2014 году прирост автопарка Китая составил 23,7 млн. автомобилей,
— средний пробег автомобиля в Китае составляет 15 500 км. в год,
— средний расход топлива автомобилем в Китае согласно действующему с 2013 года стандарту составляет 6,9 литра/100 км,
— с 2020 в Китае будет действовать новый стандарт расхода топлива автомобилями: не более 5 литров/100 км (сейчас, с 2013 года — 6,9 литра на 100 км),
— средний выход бензина на НПЗ США составляет 45-50%.
Предположим, что нынешние темпы прироста автопарка не просто сохранятся в следующие 5-10 лет, но даже серьезно увеличаться и каждый год автопарк Китая будет прирастать на 30 млн. автомобилей.
Сделаем еще одно допущение, но уже в другую сторону — представим что промышленность Китая в следующую десятилетку значимо не вырастет, а значит не вырастет значимо и количество крупнотоннажных грузовиков.
Тогда в 2020 году автопарк Китая прибавит 150 млн. автомобилей, а в 2025 — 300 млн.
150 млн. новых автомобилей создадут добавочный спрос на 146 млн. тонн бензина.
Для выработки каковых понадобится 324 млн. тонн нефти.
Или 6,5 млн. баррелей/день.
300 млн. новых автомобилей создадут добавочный (к 6,5млн. б/д) спрос на 4,4 млн. баррелей/день.
Т.е. автомобилизация Китая в 2026 году создаст новый спрос на нефть в размере 11 млн. б/д. Что дает среднегодовой рост в 1,1 млн баррелей/день.
Вывод: автомобилизация Китая не вернет цены на нефть на прежнюю высоту, тем более на долгосрочной основе.
Потому единственной причиной значимого и долгосрочного роста цены на нефть может быть только большая война на Ближнем Востоке с полноценным вовлечением в нее Ирака, Ирана и Саудовской Аравии (и др., менее значимых для рынка нефти участников).