Предыдущая статья
Если вы хотите понять следующий шаг Путина, вспомните о том, что он пережил в ГДР
Когда народ выходил на улицы Киева в 2004 году, Москвы – в 2011-м, Киева в 2013-м и 2014-м, я думаю, что он вспоминал свою службу в Дрездене. И к нему вернулись все его старые страхи
Тот, кто хочет понять поведение российского президента Владимира Путина, должен знать об истории, произошедшей с ним однажды ночью в Восточной Германии 25 лет назад.
Дрезден, 5 декабря 1989, с момента падения берлинской стены прошло всего несколько недель. Восточногерманский коммунизм на последнем издыхании, сила масс кажется непобедимой.
Толпа штурмует штаб-квартиру Штази в Дрездене, и тайная полиция восточной Германии внезапно кажется беспомощной. И тут небольшая группа демонстрантов решает перейти дорогу и направляется к штаб-квартире КГБ.
«Охрана сразу же побежала от ворот внутрь здания», — вспоминает находившийся в той части толпы Зигфрид Даннат. Вскоре после этого навстречу демонстрантам вышел офицер. По словам Данната, он был «довольно невысок и взволнован».
«Он обратился к нашей группе: «Не пытайтесь проникнуть на эту территорию силой. Мои товарищи вооружены, и у них есть право применять оружие в случае крайней необходимости», — вспоминает Даннат.
Его слова заставили активистов отступить.
Однако сотрудник КГБ понимал, насколько опасной остается ситуация. Позднее он рассказывал, как звонил за помощью в стоявшую поблизости танковую часть советских войск.
Полученный ответ его потряс.
«Ничего не можем сделать без распоряжения из Москвы, — прозвучало на другом конце провода. – А Москва молчит».
Фразу «Москва молчит» этот человек запомнил на всю оставшуюся жизнь. В 1989 году по нему ударила смена режима.
Теперь он сам стал «Москвой». Имя этого человека – Владимир Путин.
«Я думаю, это ключ к пониманию Путина, — говорит автор немецкой биографии российского президента Борис Райтшустер. – Без опыта работы в Восточной Германии у нас был бы другой Путин и другая Россия».
Жизнь в Дрездене преподала Путину уроки, которые он помнит до сих пор. Именно в Восточной Германии будущий российский президент сформировал свое представление об устройстве общества, а также убедился в необходимости заводить мощные связи и личное состояние. Этот опыт заставил Путина задуматься о слабости политических элит и о том, насколько легко они могут быть смещены народом.
Путин прибыл в Дрезден в середине 1980-х, это была его первая заграничная командировка в качестве агента КГБ.
В то время Германская Демократическая Республика представляла собой важнейший форпост Москвы у границ Западной Европы. ГДР была наводнена советскими войсками и шпионами.
Путин еще подростком захотел служить в КГБ. Его вдохновляли истории, полные шпионской бравады, в которых, как он сам позднее вспоминал, «один человек мог сделать то, на что была не способна целая армия». «Один человек мог решить судьбу тысяч граждан».
Однако поначалу большая часть его работы в Дрездене была будничной. В дрезденских архивах Штази есть письмо за подписью Путина, в котором он просит начальника спецслужбы починить телефон одному из осведомителей. Кроме того, есть упоминания о бесконечных встречах между советскими и восточногерманскими функционерами, которые Путину приходилось посещать для поддержания связей между двумя странами.
Впрочем, даже если шпионская работа и не была захватывающей, Путин и его семья вполне могли быть довольны жизнью в Восточной Германии.
Его тогдашняя жена Людмила позднее вспоминала, что жизнь в ГДР сильно отличалась от жизни в СССР. «Чистые улицы, вымытые окна — они их раз в неделю моют», — приводятся ее слова в книге «От первого лица» (сборник интервью с новым российским президентом, его близкими и знакомыми был опубликован в 2000 году).
Семья Путиных жила в доме для семей сотрудников КГБ и Штази. По словам Людмилы Путиной, немцы вызывали у нее зависть: «Думаю, что и получали сотрудники МГБ больше, чем наши ребята. Я могла судить об этом по тому, как жили наши немецкие соседи. Мы, конечно, пытались экономить, копили на машину».
Уровень жизни в Восточной Германии действительно был выше, чем в Советском Союзе. Бывший коллега Путина по КГБ Владимир Усольцев вспоминает, что будущий российский президент часами листал западные каталоги одежды, чтобы быть в курсе модных тенденций.
Еще Путину нравилось пиво. Всем остальным брендам он предпочитал «Радебергер» — продукт местной пивоварни, из-за которого он в те годы выглядел менее подтянутым, чем на распространяемых ныне пресс-службой Кремля фотографиях Путина с обнаженным торсом.
ГДР отличалась от Советского союза и политическим устройством – несмотря на то, что у власти в Восточной Германии находились коммунисты, в стране номинально существовали и другие политические партии.
«Он (Путин) наслаждался этим маленьким раем», — утверждает Борис Райтшустер. По мнению эксперта, ГДР – «это его политическая модель. Он пытается построить что-то вроде Восточной Германии в сегодняшней России».
Однако к осени 1989 года этот рай для КГБ начал превращаться в ад. На улицах Дрездена Путин видел, как набирает силу массовое протестное движение.
В начале октября сотням восточных немцев, добивавшихся политического убежища в посольстве ФРГ в Праге, разрешили выехать на запад в пломбированных вагонах. В Дрездене толпы людей попытались прорвать кордоны, чтобы забраться в поезд на ходу и покинуть страну.
Вольфганг Бергхофер, возглавлявший в то время коммунистическую администрацию города, рассказывает, что в Дрездене царил хаос – секретным службам, по сути, приходилось противостоять всему населению. Насилие было практически неизбежным.
«В городе размещалась советская танковая часть, — говорит он. – И генералы мне четко сказали: «Если мы получим приказ из Москвы, танки поедут».
После падения Берлинской стены толпы людей стали появляться даже у цитаделей Штази и КГБ в Дрездене.
Владимир Путин тоже был полностью уверен в том, что высокопоставленные советские чиновники – люди, с которыми он регулярно общался, — в случае необходимости действительно пришлют танки.
Тем не менее, при Михаиле Горбачеве Москва молчала. Советские танки стояли без дела. «Никто не пошевелил пальцем, чтобы защитить нас».
Путин и его коллеги по КГБ стали лихорадочно уничтожать свидетельства работы разведгруппы.
«Я лично сжег огромное количество материалов. Мы жгли столько, что печка лопнула», — признается Путин в книге «От первого лица».
Через две недели Путина настигла еще одна психологическая травма: в город приехал западногерманский канцлер Гельмут Коль. Он произнес речь, из которой следовало, что Восточная Германия обречена, а объединение двух частей страны практически неизбежно.
Коль превозносил Горбачева – человека в Москве, который отказался прислать танки. Кроме того, говоря о Восточной Германии, он употребил слово Vaterland, то есть «Отечество», — слово, которого в послевоенной Германии старательно избегали. Теперь эта риторика вызывала у публики восторг. Неизвестно, был ли Путин среди тех людей, однако как агент КГБ в Дрездене он точно должен был знать об этой речи.
События, произошедшие в Восточной Германии в последующие месяцы, ознаменовали большой перелом в жизни семьи Путиных.
«Было такое ужасное чувство, что страны, которая стала тебе почти родной, больше не будет, — вспоминала Людмила Путина. — Моя соседка, с которой я дружила, неделю плакала. Для них это стало крушением всего — жизни, карьеры».
Один из главных контактов Путина по Штази, генерал-майор Хорст Бем – тот самый, который помогал будущему российскому президенту починить телефон осведомителя, — подвергся унижению со стороны демонстрантов, а в 1990-м году покончил с собой.
По дороге домой Путин, вероятно, размышлял о том, что происходит, когда власть переходит к толпе.
«Их немецкие друзья подарили им старую, двадцатилетней давности стиральную машину. С ней они и поехали в Ленинград, — утверждает либеральная журналистка Маша Гессен. – Было ощущение, что он служил своей стране и остался ни с чем».
Кроме того, Путин вернулся в страну, сильно поменявшуюся при Михаиле Горбачеве и теперь находившуюся на пороге катастрофы.
«Он оказался в стране, изменения в которой он не мог понять и не хотел принимать», — говорит Гессен.
Его родной город, Ленинград, теперь стал называться Санкт-Петербургом. Чем Путин мог там заняться? Поговаривают, что он даже думал стать таксистом.
Однако вскоре Путин осознал, что ему удалось увезти с собой из ГДР нечто большее, чем подержанная стиральная машина.
В Дрездене он познакомился с людьми, которые, возможно, и потеряли свои прежние социальные роли, однако теперь могли претендовать на процветание и политическую карьеру в новой России.
В архивах Штази хранится фотография Путина периода его службы в Дрездене. На фото он окружен высокопоставленными советскими и восточногерманскими сотрудниками военных и секретных ведомств. Это функционер сравнительно низкого ранга, но уже вхожий в круг элиты.
Профессор Университета Майами Карен Давиша, написавшая книгу «Путинская клептократия», утверждает, что именно в Дрездене Путин познакомился с людьми, которые впоследствии составили часть его ближнего круга». Среди них – Сергей Чемезов, в течение нескольких лет возглавлявший «Рособоронэкспорт», а также глава компании «Транснефть» Николай Токарев.
Остаться в окружении Путина смогли не только его российские коллеги. Так, например, нынешний управляющий директор компании «Северный поток» Маттиас Варниг в ГДР служил в Штази. Согласно некоторой информации, он находился в Дрездене в те же годы, что и Путин.
Газопровод, по которому газ будет поставляться из России в Германию через Балтийское море, до недавних пор символизировал особые отношения, сложившиеся между Москвой и Берлином. Однако конфликт на Украине, по меньшей мере, сильно задержал развитие этих отношений.
Среди экспертов бытует мнение, что киевский майдан напомнил Путину о событиях в ГДР – особенно о той декабрьской ночи в Дрездене 1989-го.
«Когда народ выходил на улицы Киева в 2004 году, Москвы – в 2011-м, Киева в 2013-м и 2014-м, я думаю, что он вспоминал свою службу в Дрездене. И к нему вернулись все его старые страхи», — говорит Борис Райтшустер.
Возможно, он помнит еще и о том, что перемены бывают вызваны не только силой или слабостью, но еще и эмоциями. В 1989 году в Дрездене он видел, как патриотические чувства, перемешавшиеся с жаждой демократии, оказались более сильными, чем коммунистическая идеология.
И если вы хотите понять, каким может быть следующий шаг Владимира Путина, вспомните о том, что он однажды пережил в ГДР.
Пока же лишь одно можно сказать наверняка: пока Владимир Путин находится в Кремле, Москва, скорее всего, молчать не будет.
КОНТЕКСТ:
Для Меркель Путин — это всего лишь офицер КГБ
Кэгэбэшный жаргон, или почему Путин называет своих оппонентов «коллегами»
Профессор Зубов: Режиму скоро придет конец, но с ним может погибнуть Россия
