Однако пример Украины поучителен не только как опыт неудачи (на сегодняшний день), но и как опыт обнаружения системной проблемы во всей ее конкретной сложности и, главное, опыт продолжающегося поиска ключей к проблеме несмотря на неудачи. Он поучителен тем, что наглядно демонстрирует нерешаемость ее ни посредством смены персоналистского режима плюралистическим с разделенными ветвями власти и политической конкуренцией, ни законами о противодействии коррупции, даже если они не имитационные. Но еще, повторю, и тем, что решение ищется, о чем свидетельствует и одесский эксперимент с пробиванием бреши в системе на уровне одной отдельно взятой области.

Присматриваться бы надо ко всему этому тем, кто претендует на роль реформаторов в послепутинские времена. Ведь в их планах и проектах трудно обнаружить даже саму проблему, которую Украина явила во всей ее новизне и конкретности. Проблему реформирования посткоммунистической системы, принципиально от коммунистической отличающейся. Прежде всего, взаимоопосредованностью власти и денег, власти и крупного частного капитала. В России это выглядит несколько иначе, чем в соседней стране, в России системный принцип не «деньги-власть-деньги», а, скорее, «власть-деньги-власть», и это различие, возможно, существенное. Желательно бы, конечно, в проектах и программах учитывать и его, но откуда возьмется интерес к различиям при отсутствии интереса к типологическому сходству, именуемому иногда state capture (захват государства влиятельными группами интересов)?