Предыдущая статья
Мы потеряли право укорять
Александр Зеличенко
Страшновато это писать, но это правда: страна, победившая фашизм 70 лет назад, через 70 лет стала страной победившего фашизма
Не какой-нибудь дурачок-«ватник», а человек, претендующий на интеллигентность, да еще как претендующий, написал гневную заметку о двойных стандартах Европы, о терпимости к маршу бывших латышских эсэсовцев. С укором лидерам Запада за нежелание ехать в Москву на юбилей победы над фашизмом.
Это очень неглупый человек, но даже он, уже по возрасту вполне зрелый джентльмен, не чувствует двусмысленностей того, что пишет. А ведь двусмысленностей здесь даже не одна, а две.
Первая. Можно укорять Запад за малую нетерпимость к фашизму. Но в этот укор совсем не вписывается нежелание ехать в Москву 9-го мая.
Страшновато это писать, но это правда: страна, победившая фашизм 70 лет назад, через 70 лет стала страной победившего фашизма. Мы стали предателями своих отцов (дедов, прадедов – кто как, в зависимости от возраста): то, против чего они воевали, мы вырастили у себя дома, да еще и пытаемся прикрыть выращенное их знаменем.
Одна империя, один народ, один национальный лидер! РФ превыше всего! Смерть национал-предателям! Территориальная экспансия как смысл внешней политики. Война – как ее средство. Индивид – ничто, государство – всё. Ну, и так далее. Мракобесие, ксенофобия – всё меню…
И это не тихий фашизм испанского или чилийского образца, в котором страна может десятилетиями медленно гнить. Эта агрессивный, экспансивный и потому нетерпимый для мира фашизм. И в этом смысле – не просто самоубийственный, но стремительно самоубийственный.
Умному человеку не видеть этого нельзя. И уж если он уж обвиняет Меркель в недостатке антифашизма, то простая логика требует приплюсовать к этим обвинениям не нежелание ехать в Москву 9-го мая, а ее недавний московский визит.
Запад всё надеется вылечить «воспаление РФ» гомеопатией – дипломатически и экономически. Страшно это произносить – но такие болезни так не лечатся. И гомеопатия, и терапия здесь бессильны. И даже надежды на «само пройдет» не работают – нарыв будет расти. И если уж и критиковать западных лидеров, то только за непонимание этого в общем-то широкоизвестного факта.
Двусмысленность вторая состоит в том, что мы вообще утратили право на критику других. Не потому, что другие такие хорошие, что их не за что критиковать. А потому что мы стали очень плохими. Просто – ужасными. И любая критика другого сегодня является нашим самооправданием – оправданием своей плохости, оправданием своей подлости.
Другие не хороши. В мире есть много того, что заслуживает критики. Но мы сегодня стали плохими настолько, что критика других не добавляет нашему виденью мира адекватности, а, наоборот, делает его менее адекватным. Чем яснее мы видим чужие беды, тем меньше замечаем бревна в своем глазу.
Пример с репликой Владимира Владимировича П. показателен, но это только один из множества примеров того, как далеко зашла наша болезнь – психологический фашизм (по счастью, в полной мере политическим фашизмом он пока еще не стал, хотя мы и движемся к этой цели стремительно).
Лучшие наши люди (без кавычек – не потому, что они такие замечательные, а в сравнении с другими, нелучшими) на все лады призывают нас смириться с аннексией Крыма. Приводится масса аргументов политичекого плана. Правдоподобных, как и все разговоры о политике. Но не правдивых. Так они успокаивают свою совесть и пытаются вместе с тем успокоить и нашу.
Их оппоненты пытаются обсуждать ту же крымскую проблему экономически – дескать, слишком дорогое удовольствие, не по карману. В том смысле, что были б мы побогаче, тогда – в самый раз. И тоже не замечают, что говорят не о том.
Мы платим за Крым страшную цену. Но не экономическую. И даже не политическую. Наши экономические и политические потери от крымской авантюры – копейки по сравнению с психологической, с нравственной «ценой вопроса».
Крымом мы разрешили себе глупость, мы разрешили себе подлость. А глупому подлецу, как и подлому дураку, трудно жить на свете. Сам себя он уважать не может – не за что ему себя уважать. На помощь со стороны тоже надеяться не может – кто же будет с таким дружить. И даже на жалость расчитывать ему нельзя – наглых качков не пожалеешь. И остаются у этого обормота ровно два союзника – два его кулака, армия и флот.
Но кулаки – очень слабые союзники, когда нет ни головы, ни сердца. Не говоря уж о том, что сжатыми в кулак пальцами не только на рояле не поиграешь – ими вообще работать нельзя.
Вот об этом, и только об этом нам можно печалиться сегодня.
А не о недостатке принципиальности у Обамы, или об избытке терпимости Олланда, или об издержках свободы собраний в Латвии, или о профессионализме украинского правительства…
КОНТЕКСТ:
14 признаков фашистского режима в России
По пути фашизации: дальше, чем Муссолини
Орфография и стилистика автора сохранены
