Предыдущая статья
Зона Кобзона
Юрий Андрюхович
СССР не умер. Он продолжает существовать в лице тех, кто восхваляет русскую попсу и для кого водка — хлеб насущный
На протяжении нескольких последних дней старого года я бросался на ликвидацию некоторых задолженностей, чтобы войти в новый 2015-й по возможности свободным и чистым. Марко Андрейчик, переводчик из Филадельфии, еще летом прислал мне английские переводы моих несколько древних эссе — тех, которые возникали в течение 1990-х и сразу после них, в начале нового тысячелетия. Еще тогда же летом я пообещал Марку просмотреть их позже до конца года. И вот наконец — откладывать уже некуда было — нашел временную щель для выполнения обещанного.
Перечитывать собственные тексты такой давности — занятие противоречивое. С одной стороны, иностранный язык, особенно такой суггестивный, как английский, делает их иными, то есть обновляет и меняет дистанцию. С другой — автору все равно не отделаться от впечатления, что эти тексты в значительной степени погрязли в своем времени и вряд ли будут представлять собой некое супер сенсационное открытие. Хотя и отказываться от них, учитывая время, как-то не очень правильно, поскольку это будет означать согласие автора на существенные пробелы в знании потенциального читателя.
Так или иначе, но обрабатывать переводы я все-таки должен был уже хотя бы в силу дружеского обязательства Марку. Поэтому я начал и довольно неожиданно для себя самого выяснил, что некоторые места никак не хотят избавляться от актуальности, другие же просто кричат о своей изношенности. Причем как первые, так и вторые меня, автора, ощутимо, хотя и по разным причинам, раздражают. В то же время первых, как мне показалось, существенно больше. Но это мог быть самообман или просто ошибочная перспектива.
Вот такой, например, фрагмент из эссе «Место встречи Germaschka», который я написал 2002 года, то есть ему скоро исполнится тринадцать лет. Предел, о котором в нем говорится, — в смысле физическом западной границы Украины, а в метафизическом — линию, отделяющую постсоветское от несоветского. Теперь цитата: «Не рельсы, точнее не их увеличенная ширина, свидетельствуют о реальности непрерываемости имперского существования, а, скажем, другая музыка и другая массовая культура в целом. Именно она, граница, отделяет территорию, где увлеченно слушают русскую попсу, от той, где ею пренебрегают. Это просто фантастически — всего два-три километра на запад и оказывается, что никто здесь даже не слышал ни о Филиппе, ни об Алле, ни тем более об Иосифе Кобзоне, этого Фрэнка Синатру все еще объединенного постсоветского пространства. Но только два-три километра на восток — и упомянутые Филипп, Алла и Иосиф вырастают до титанических размеров всенародной легенды, чуть ли не любимых членов семьи, значительно более близких и понятных всем без исключения, чем национально-государственные идеалы и порывы вместе с «европейским выбором Украины».
Я не сомневаюсь, что в этом смысле СССР и далее продолжит существовать — как огромный и неделимый кусок суши, «шестая часть земли», где принято любить плохую русскую музыку (нет, не Чайковского и не Мусоргского — этих слушают западнее). А значит — и связан именно с такой музыкой образ жизни, вся эта бытовая обрядность с другими правилами во взаимоотношениях, другой — коллективистской — этикой, другими представлениями об общении, а также другими напитками на праздничных столах и на каждый день. Зона водки, в конце концов, начинается западнее, в соседней и во многом образцово-показательной Польше, именно у нас, по эту сторону границы, приобретает она самое совершенное воплощение — ведь официальная ее цена гораздо ниже по сравнению с той же Польшей. Настолько ниже, что с элемента декоративно-развлекательного она мгновенно превращается в хлеб насущный и становится чем-то столь же неизбежным, как воздух «.
Со времени написания «Места встречи Germaschka» прошло не просто тринадцать лет, а тринадцать таких лет, которые поместили в себя две революции, несколько реставраций, столько же контрреволюций и узурпаций, а в завершение (и если бы это было уже завершением!) еще и «гибридную войну» и откровенную вооруженную агрессию соседней недоимперии. Всего этого должно давно уже хватить для одного крайне необходимого общественного изменения: «фактор Филиппа, Аллы и тем более постсоветского Фрэнка Синатры» должен бы уже давно исчезнуть из нашего культурного пространства, если у нас вообще существует хоть какое-то культурное пространство.
И исчезнуть этот фактор должен не потому, что его официально сверху запретила бы какая-нибудь, например, «хунта», а в результате вполне естественного отмирания — как умирает и отходит в никуда все фальшивое, некачественное и позавчерашнее. То есть в силу того естественного процесса, благодаря которому в нашей стране уже фактически должны закончиться или же иссякнуть советские (а с ними и постсоветские) люди. Представьте себе — на самом деле уже 2015-й год!
КОНТЕКСТ:
Почему мы не будем жить как в СССР
Почему я не хочу возвращаться в СССР
