Илья Мильштейн

Сами заложили то ли сахар, то ли гексоген. Но не для того, чтобы взорвать дом, и не для проверки бдительности, а в целях демонстративных, ради оповещения граждан о том, что спецслужбы все-таки умеют работать, хотя и прозевали теракты в Буйнакске, Волгодонске, Москве. Сами заложили, сами и намеревались изъять, спасая жителей. Однако граждане оказались бдительней и проворней, чем предполагали в ФСБ, вмешалась милиция, и пришлось выкручиваться, объясняя случившееся первыми попавшимися словами.

Такой была одна из версий в оправдание власти после дикой рязанской истории. Помнится, отстаивал ее известный литературный критик, позже подавшийся в политические публицисты самого свирепого патриотического толка. Версия особо не обсуждалась и не казалась убедительной, но хоть как-то примиряла с действительностью. С мыслью о том, что «ФСБ взрывает Россию», жить было почти невыносимо. Догадка, что в «конторе» могут работать такие же идиоты, что и в любом другом постсоветском учреждении, отгоняя страхи, внушала надежду. Впрочем, неизвестно на что.

История с чеченцами, которые собирались перенести российскую войну в Сирии на московскую землю, живо пробуждает в памяти сюжет из прошлого тысячелетия. Только теперь вместо сахара с часовым механизмом в подвале — граждане со взрывчаткой в квартире в Стрельбищенском переулке, активно сотрудничающие со следствием. Наблюдательного жильца сменила соседка, которая обнаружила на лестничной клетке подозрительных мужчин в черном, услышала слово «детонатор» и вызвала полицию, которая на месте выяснила, что это не террористы, а группа захвата ФСБ. Владельцем нехорошей квартиры оказался сотрудник Минобороны, а жена его дала там «пожить» знакомым мужа, кавказцам, одного из которых, по имени Саид, считала полковником ГРУ. Приравнивая его к Патрушеву, умная хозяйка даже высказывает предположение, что «Саид мог сам спланировать» подготовку преступления, «чтобы потом это все раскрыть и получить повышение по службе».

Короче, все сходится, понять бы еще, куда и как.

В полном соответствии с замыслом или случайно, но в 1999 году взрывы домов, увенчавшиеся «рязанскими учениями», обернулись чудовищной акцией устрашения. Чему способствовали два обстоятельства: после Рязани дома больше не взрывались, а указанный Патрушев, организатор этих немыслимых учений, в тюрьму не сел, но продолжал как ни в чем не бывало руководить главной спецслужбой страны. Складывалось впечатление, что именно тогда, осенью 1999 года, российские избиратели в массе своей уяснили себе, что ненавидеть следует чеченцев, а голосовать надо за Путина, иначе будет совсем плохо. Вне зависимости от того, кто взрывает Россию и какое именно вещество закладывалось в подвал: гексоген или сахар. Так они и поступили, и в России начались новые времена. Эпоха счастливых нулевых.

Сегодня общество совсем другое, изнемогающее от преданности национальному лидеру и поддерживающее все его войны. Устрашать вроде некого, люди и так счастливы, если верить телевизору. Люди довольны, если верить опросам, и даже те, кто вчера полагал, что начальству незачем ввязываться в сирийскую авантюру, ныне празднуют каждодневные победы российского оружия. Люди и так напуганы.

Спрашивается — зачем их еще кошмарить и сообщать о том, что запрещенный в РФ ИГИЛ, пренебрегая запретом, уже заселяется без регистрации в центре Москвы? В конце концов граждане могут, глубоко погрузившись в тему и в депрессию, задаться вопросом: а он точно всем нам очень нужен, этот Башар Асад с его ближневосточными врагами? Для полного счастья только их не хватало, да, Владимир Владимирович?

Понятно, что речь идет о курсе на новую мобилизацию, но это задачка со многими неизвестными. Неизвестно, готовы ли спецслужбы противостоять настоящим террористам. Неясно, какую игру затевают в Кремле, где в последние годы заняты коллекционированием врагов, и вот к бандеровцам, Европе, Америке, Саудовской Аравии теперь присоединяют «Исламское государство». Ну и совсем уж страшно думать о том, что возможные жертвы терактов станут разменной монетой в непрекращающемся диалоге Путина с цивилизацией. Смотрите, мол, какая у нас беда, снимайте санкции, отменяйте санкционные списки, возвращайте Россию в «восьмерку». А также с населением: не отвлекайтесь на кризис, радуйтесь тому, что живы.

Хотя не исключено, что планов никаких нет, а есть чисто тактические соображения. Например, приглушить в сводке новостей сообщения из Голландии, где обнародован доклад об уничтожении самолета в Донбассе. Пусть россияне думают про ИГИЛ, а не про «Боинг». При этом готовность реально защищать граждан от террористов на низком уровне, потому используется схема, предложенная покойным ныне литератором в оправдание ФСБ в 1999 году. Только в обратном порядке. Теракт провоцируется и предотвращается, и если, не дай бог, случится настоящий, то спецслужбы укажут и высшему начальству, и соотечественникам, что зарплату получают не зря. Вот в Стрельбищенском хорошо сработали, а за всеми отморозками не угонишься.

В пользу этой версии вроде бы свидетельствует странное вчерашнее происшествие в Лефортовском суде, где обвиняемый Аслан Байсултанов, ранее считавшийся убитым в Чечне, попытался рассказать о том, что его вынудили «приехать в Москву с данным веществом», но был резко оборван судьей. И тут возникала догадка, что потому его и воскресили из мертвых, чтобы устроить образцово-показательный контртеррористический процесс. Впрочем, суд еще только будет, и в ходе его мы, возможно, узнаем много нового и неожиданного.

Грани