Похождения бравого солдата Лешего между ФСБ и СБУ
Мася бегал и ползал с автоматом и гранатометом за ЛДНР и отзывался на кличку «Леший». Впрочем, и масей он тогда еще не был, вернее был, но не знал.
Мася был страшным и ужасным и записывал грозные видеообращения с угрозами украинским военным.
Мася был настолько на доверии, что даже сопровождал конвои со взрывоопасной тушенкой из эрэфии. И даже был доверенным лицом самогострашносказать Стрелкова.
Но как-то, в очередной раз, масю не пустили с конвоем в Украину, причем именно власти эрэфии. Мася расстроился.
Понимая, что без документов и денег, но с бородой и автоматом его расстреляют сразу при выходе из будки пограничников, мася ломанулся обратно на родину тайными тропами.
Но уже в ЛДНР масю «взяли» российские казачки и, немножко отпиздив, отвезли с мешком на голове обратно на границу и выдворили из страны назад в рашку.
В рашке его взяли в оборот парни из ФСБ, еще немножко попиздили и… передали законным властям Украины, причинив масе тем самым неслабый батхерт, потерю жизненных ориентиров и диарею, а выражение его лица навсегда застыло между легким охуением и безнадежным смирением.
Теперь мася в камере поёт на камеру, переживает за то, что фсе идеалы оказались фейком, а он сам — выброшенным за ненадобностью мусором, причем совсем не в смысле «милиционер». Даже патрон пожалели. Так грозный Леший и превратился в жалкого масю. Впрочем, лично мне почему-то его как-то ну совсем не жалко. Куда подевалась гордость истинного угнетателя пенсионеров и победителя студенток? Где выполнение обещания умереть за идеалы? Впрочем, про идеалы смотрите выше.
Теперь мася говорит, что готов забрать обратно обидные слова про украинских военных, но просит дать подумать, потому что без подготовки он способен только на гадости, а хорошие слова вспомнить — это время надо.
Итак, встречайте новый блокбастер «Превращение Лешего или как стать масей»:
Послесловие:
Как говорится, чувак жил ярко, но не долго, дальше будет жить долго, но очччень не ярко — бетон, решетки и книжки Марининой.
Впрочем, ему урок, другим — наука. Тем, что способны учится на чужих ошибках.
Для остальных у нас хватит и пуль и камер.