Как отреагировали пользователи facebook на смерть Кахи Бендукидзе

Каха – великий и прекрасный.

Ну что ж, остается только позавидовать моим дорогим друзьям-украинцам, что они смогли пригласить в свою страну на работу одного из самых замечательных бизнесменов-реформаторов Каху Бендукидзе, прекрасного большого человека с милыми ямочками над улыбкой и потрясающего рассказчика анекдотов.

Долгие годы работы бок о бок с ним, если честно, не оставили ни капли негативных эмоций об этом человеке. Надеюсь, и на новом поприще люди смогут по достоинству оценить его дела и его самого.

Надо сказать, что Каха Автандилович всегда ассоциировался у меня с бесконечно деятельным и креативным человеком. Главная нелюбовь которого всегда распространялась исключительно на бездельников, которых он всегда характеризовал потрясающим емким русским словом на букву д….

Причем однажды это слово было произнесено публично, на одной из конференций Ведомостей, которую Каха вел, по просьбе редакции газеты, вместе с покойным ныне академиков Львовым.

Помню, дискуссия тогда шла о менеджерах, которые должны возглавить и поднять предприятия под эгидой государства (это так призывал Львов), на что Каха резонно спросил, а где государство собирается брать этих менеджеров?

Где-то стоит очередь из талантливых управленцев? А, долбо@бов, типа и у него в компании хватает.

Вообще кадровый вопрос роднит чем-то Бендукидзе с его знаменитым земляком-тираном: принцип «кадры решают все», наверное, один из ключевых в его работе. При этом, если не подбирался или не находился волшебным образом подходящий человек, то и проект не начинал реализовываться.

Это, наверное, существенно отличало его от других бизнесменов, которые старались искать на рынке кандидатов, отвечающих тем или иным требованиям, и сталкиваясь затем с полной индифферентностью по отношению к поставленным целям и задачам.

Не могу сказать, что Каха сильно любил людей. Но относился он к ним всегда с уважением. Мало кто был с ним на ты – может пара сотрудников, которые пришли с ним с биофака МГУ или вообще выросли в одной песочнице, — были и такие.

Да и сам он всегда подчеркнуто вежлив и старается соблюдать дистанцию.

Как я уже сказал, его стиль поведения – это достижение цели. Или целей. Обычно их всегда было много.

Как-то раз мне не удалось дозвониться до одного чиновника, который должен был помочь решить какую-то задачу, связанную с бизнесом, не помню уж и какую. В ответ на мое оправдание Каха сказал: «представьте, что у вас серьезно болен ребенок (тогда как раз у меня родилась дочка), а у этого человека, у единственного, есть лекарство, которое его вылечит. Неужели вы будете потом оправдываться, что не смогли дозвониться?» Жесткое сравнение, но очень доходчиво объясняющее, что Бендукидзе не хотел понимать, что в бизнесе могут быть неразрешимые задачи.

Тем не менее Каха никогда в бизнес сражениях, которых у нас было достаточно много, не доводил ситуацию до пата или неразрешимого конфликта, не совместимого с жизнью.

Всегда целью любого сражения были переговоры. Если переговоры не удавались категорически, значит нужно было просто подождать или подойти с другого боку.

Одной из важнейших качеств, которое определяет этого человека, является педантичная любовь к чистоте. Помню, однажды Каха забрел в мой кабинет, — он часто ходил по кабинетам сотрудников, чтобы на месте обсудить какие-то вопросы, — и случайно провел рукой по протянутому вдоль стены плинтусу. Наличие пыли вызвало такое возмущение, что сначала была вызвана уборщица, потом завхоз, потом был проведен эксперимент по работоспособности пылесоса, а когда выяснилось, что пылесос, — гад, — не пылесосит, этот злополучный аппарат полетел в окно (4-й этаж центра москвы). На счастье ничего не подозревавших автовладельцев, поставивших машины под окном моего кабинета, пылесос был надежно воткнут в розетку и просто завис дамокловым мечом за подоконником.

Конечно, будучи грузином, Каха не мог не быть вспыльчивым. Но это всегда было вполне оправданно. Даже я, человек с эстонским темпераментом всегда одобрял его весьма редкие эмоциональные всплески. Ну вот, например, пригласили нас в один очень серьезный инвестиционный банк Н, принадлежавший очень серьезной нефтяной компании Л, а когда мы пришли, пропуска отсутствовали, после чего последовала гневная отповедь в адрес и охранников, и их руководителя, и мы ушли. Руководитель этого серьезного учреждения лично бежал за Кахой Автандиловичем, чтобы спасти не только ситуацию но и лицо (в переносном смысле, конечно).

Или забавный случай, когда мы регистрировались в Plaza в Нью-Йорке и какая-то бангладешская девушка на ресепшн не могла 10 минут выговорить Кахину фамилию (кстати, он почему-то всегда настаивал, чтобы ее писали через double o), Каха терпел-терпел, но потом по-русски сказал девушке: «ты бы на свою фамилию посмотрела». Действительно, на ее бейджике была какая-то невообразимая двадцатибуквенная фамилия со множеством согласных.

Каха, конечно же, всегда был и остается либералом, исповедующим ценности свободного рынка. Его известная фраза уже на посту грузинского реформатора, что продаваться должно все, кроме совести, его очень верно характеризует.

Он всегда выступал против государственной собственности на средства производства. И, помню, долго спорил с бывшим директором Уралвагонзавода Николаем Малыхом, что реформировать и сделать конкурентоспособным госпредприятие в долгосрочной перспективе нельзя.

Думаю, что он и сейчас придерживается такой же точки зрения. И то, что он уже давно не ведет бизнес в России – косвенное тому подтверждение.

Каху всегда любили иностранные инвесторы. Да и он их тоже любил. Он всегда говорил, что не понимает протекционизма в бизнесе: если иностранцы хотят купить бизнес в России, говорил он, не должно быть никаких препятствий. Какая, собственно, разница, кто управляет предприятием: главное, чтобы платились налоги, чтобы в бизнес вкладывались инвестиции и создавались рабочие места.

Наша компания, Объединенные машиностроительные заводы, стала одной из первых в России, разместивших свои акции за рубежом. Помню, в 1996 году мы совершали роад-шоу по странам и континентам, и тогда киты мирового бизнеса, такие как Сорос или Мебиус, поверили Кахе, его открытости, его нацеленности на интернациональность экономики.

Помню, мы сидели у Марка Мебиуса на 45м этаже гостиницы Шангри-Ла в Гонконге (ели клубнику), и было видно, что Каха чрезвычайно доволен, что иностранные инвесторы воспринимают его за своего.

Уверен, что именно связи и контакты, которые появились тогда, помогли Бендукидзе и в Грузии.

Кстати, и обычные люди за рубежом относились к нему с неким даже поклонением. В том же Гонконге прохожие робко подходили к Кахе, трогали его и улыбались – большой добрый ходячий талисман.

Надо сказать, что я мало видел людей, способных принимать молниеносные решения. Когда мы лепили Компанию, покупая активы, важно было быстро прореагировать на требование момента и не поскупиться копейкой, чтобы не потерять миллион. У многих руководителей в такой ситуации наступает ступор, приводящий к долгосрочным исследованиям процесса, которые этот процесс и топят в бумагах. Каха же мог навскидку дать нужную цену и ударить по рукам.

Фактически так мы купили Ижорские заводы и так же приобрели на аукционе Freide & Goldman, — американскую проектную компанию, контролирующую 25% мирового рынка самоподъемных буровых платформ.

Каха всегда был сторонником личных контактов. Своим сотрудникам он никогда не отказывал с общении, и при необходимости «межведомственного согласования» он всегда говорил: «сядьте и обсудите», и не успокаивался, пока люди не сядут и не обсудят все накопившиеся противоречия.

До начала двухтысячных наша компания активно росла и развивалась. Приобретались новые активы, проводилась реструктуризация, в том числе, и с привлечением иностранных консультантом, хотя, конечно, стоит сказать, что Каха всегда считал иностранных консультантов дармоедами, а иностранных аудиторов кровопийцами, но всегда понимал целесообразность и тех и других, по крайней мере, для имиджа компании.

Однако, в первой половине двухтысячных ситуация начала меняться. ОМЗ достигли своего апогея приобретя Атомстройэкспорт, что позволяло перейти на совершенно иной уровень международного бизнеса. Однако эта покупка оказалась костью, которую не позволили нам проглотить.

То, против чего боролся Каха Автандилович, против государственного вмешательства в экономику, заиграло в полный рост.

Сыграла, на мой субъективный взгляд, и одна кадровая ошибка. Как я уже писал выше, Каха всегда большое внимание уделял кадрам. Но кадры в нашу компанию никогда не приходили просто с улицы. Костяк составляли близкие Кахе люди по его биологическому прошлому, а также группа молодых экономистов, которая когда-то была им привлечена для работы над проспектом эмиссии НИПЕК – один из первых ваучерных фондов, созданных так же Бендукидзе на заре приватизационной юности.

Кадровые лакуны впоследствии заполняли люди, знакомые уже с уже действующими сотрудниками Компании (так, например, с моей легкой руки пресс-секретарем ОМЗ на несколько лет стал выдающийся арт деятель, куратор российских павильонов на Венецианском биеннале Юра Никич), либо люди, с которыми Каха знакомился в других ипостасях, например, как преподаватель Высшей школы экономики.

Кстати, его преподавание в ВШЭ очень серьезно обогатило кадровый состав нашей компании. К нам пришли лучшие студенты, которые сначала практиковались, а потом и остались у нас работать. Хочу сказать, что это были действительно потрясающие ребята и девчонки, которые сегодня продолжают карьеру во многих организцаиях с очень звучными названиями (кстати, этот преподавательский опыт, как мне кажется, повлиял и на его решение создать экономический университет в Грузии, что он и сделал на собственные деньги, за что ему, безусловно, все там очень благодарны).

Но однажды Бендукидзе все же решился на рекрутинг топ-менеджмента и привлек через Уорд Хауелл трех топов, которые сразу умудрились внести диссонанс в наш коллектив. А один из трех просто оказался предателем, чего раньше никогда у нас не встречалась. Ну а что еще взять с топа с улицы.

Итак, давление государства в связи с покупкой Атомстройэкспорта, обидная кадровая ошибка и, наконец, посадка Ходорковского: хочу напомнить, что Каха был единственным членом правления Российского Союза производителей и предпринимателей, который не зассал (пардон за мой французский), а громко на встрече с Путиным потребовал из зала освободить Ходорковского, после чего последовала известная фраза «истерику попрошу прекратить», — все это повлияло на решение сворачивать бизнес в моей стране.

Понятно, что дальше развивать бизнес в России тому, кто мыслит себя бизнесменом мирового уровня, да и бизнес позиционировал, как международный, оказалось трудно. И Каха нас покинул, потихоньку распродав все активы. Из единой корпорации они разошлись по трем крупным кускам: один достался Газпромбанку – это и теперь Объединенные машиностроительные заводы, продолжающие дело, начатое Бендукидзе, другой – Росатому, третий Объединенной Судостроительной Корпорации.

Диверсифицированного частного чеболя в России больше нет.

А Каха поехал поднимать Грузию, где и произнес в один прекрасный момент знаменитейшую фразу «представьте, что вместо России у вас море».

Будучи биологом, Каха всегда любил и математику. И понятно, что в кризисной ситуации он просто представил экономику Грузии уравнением, в которым требуется убрать одно неизвестное. Он тогда и убрал, сконцентрировав страну на поиск рыночных ниш в других странах и регионах.

Сегодня аналогичной уравнение предстоит решить и Украине. Странная экономика, странные взаимоотношения с Россией, отсутствие энергоэффективности, но гораздо большие, нежели у Грузии, производственные возможности.

Помню, Каха всегда хотел работать там, где тепло. Он всегда сетовал, что на том же Уралмаше или Ижорских заводах, мы тратим колоссальные деньги на обогрев цехов, что снижает нашу конкурентоспособностью.

И в этом смысле, с приглашением на Украину Кахе второй раз повезло. Надеюсь, что и теплый климат и теплое отношение украинцев к моему любимому учителю бизнеса помогут Кахе Автандиловичу предложить и реализовать оптимальную программу быстрого экономического подъема Украины. Зная его, я готов поручиться, что у него все получится. Такой уж он несгибаемый борец.