Надя в обмен на Крым

Евгений Якунов, Виктор Мишковский.

Она не гламурная патриотка. Она жестока в оценках, и когда выйдет на волю, власти придется с нею намучаться

…Надю Савченко пытались обменять на «дорогу в Крым». Такова версия СБУ. Если информация правдива, то мы теперь знаем реальный вес нашей патриотки в глазах Путина. Он равен вторжению армии на Украинский юг. Или, если смотреть стратегически, равноценен  «крымнашу» как тренду. Это – круто!

Жизнь нашей летчицы выложили на стол как геополитический козырь. Что же это надо такого сделать, чтобы удостоиться подобной роли? Она ведь не сын вождя, которого предлагали обменять на фельдмаршала Паулюса. И не сам фельдмаршал. Не цареборец Пугачев и даже не Ярош.

В чем секрет стремительного роста ценности жизни и свободы отдельно взятой украинской летчицы, имя которой еще полтора года назад почти никто не знал?

А просто время такое.

Делегат ПАСЕ, депутат ВР, Герой Украины, женщина, имя которой знает весь мир и которой половина мира сострадает, она начала свое восхождение… с плена. Все сложилось бы по-другому, промолчи она на том первом, отснятом для Youtube допросе.

Но, идеально подходя на роль «врага России»,она так же идеально вписалась в образ героя Украины. И не только Украины. Мужественная летчица в лапах у варваров – классический европейский эпос наших дней.Она показалась удачным объектом для эксперимента. Возможно даже, самому Путину. Идейная «бандеровка», неуступчивая «фашистка», завербованная в Ираке американцами, она, по планам творцов легенды об «убитых журналистах», должна была вызвать глубокую ненависть у «истинно русского человека». И вызвала. Имя Надежды Савченко пробуждает у многих жителей враждующей с нами страны животную злобу, умноженную завистью и страхом перед собственной властью.

В этом маленьком историческом эпизоде противостояния Красавицы и Чудовища Путин оказался просто орудием в руках судьбы.

Отрывки из книги, которую Надежда пишет в тюрьме, возвращают на грешную землю. Наша героиня совсем не такая, какой мы ее представляем. Она не генерирует положенные по статусу героя мудрые смыслы. Она не прощает своих врагов и  друзей. Она не гламурная патриотка. Она жестока в оценках, и когда выйдет на волю, власти придется с нею намучаться.

Но общество и мир будут ее менять под свой идеал. И ей придется с этим смириться. Человек, ощутимо повлиявший на историю, уже становится ее частью, и не может отступить.

Мы будем верить, что пройдя через голодовку, она открыла истину, недоступную другим. И все наши тяжести и неурядицы мы будем поверять ее испытаниями. Так устроен человек.

И 25 лет тюрьмы, которыми грозит ей Россия, воспримутся миром не как победа Путина, а как поражение. И упоминание о «столыпинском» вагоне, в котором ее, как в клетке, возят по России, пробудит память о теплушках. Тех самых, в которых отправляли несогласных в Гулаг, а целые народы – в депортацию. И судилище в провинциальном Донецке Ростовской области  напомнит о другой провинции — Нижнем Новгороде, куда спрятали от глаз человечества диссидента Андрея Сахарова…

Надя, пишут адвокаты, все меньше верит в положительный исход. Днями написала завещание, попросила заверить нотариально, а не подписью начальника СИЗО. Не весела, но собрана . Она готова испить чашу. Это ее Гефсиманский сад…

…А в другом саду, в киевском сквере Небесной сотни, стена дома ожила портретом. Одна из москвичек, увидев фото в ФБ, не разобравшись, написала: в Киеве, на сырой стене дома, построенного в позапрошлом веке, сам собой проявился Лик! Ее поправили: это граффити, портрет  Сергея Нигояна, и он рукотворен. Но ошибка симптоматична. Разве восточный облик Первого из Небесной сотни — с грустными, всепрощающими глазами — никого нам не напоминает?

2 августа ему могло бы исполниться 22 года. Всего 22. Он ничего еще не успел. Но его смерть изменила ход истории. В этот день вместе с ним на Майдане умер гражданский протест  и родилась гражданская война.

Случайно ли то, что именно он стал Первым? Скорее всего, да. Мы зимой прошлого года в страхе ждали этой, первой смерти. Тогда пули летали сплощной завесой, и это должно было случиться рано или поздно. Но мы ищем символы. Уж очень  необычной фигурой был Нигоян — днепропетровец с внешностью монаха, армянин, читавший наизусть стихи Шевченко. Один с плакатом на простреливаемой навылет Европейской площади. Одного этого было достаточно, чтобы вырасти в символ Майдана. Но он еще стал и Первым …

Судьба — слепа. Но она заставляет нас прозреть. Понять, что случай может возвеличить имя каждого. И чаще всего вне воли и желания человека. Сколько таких, отмеченных судьбой, проходит перед нашими глазами в эти трагические времена!

Вот волонтерка Ирина с позывным Лютик, оставшаяся без ног… А вот медсестра из давнего уже 2014-го, которой снайпер прострелил горло. Киборги Донецкого аэропорта.  62-летний донецкий спортсмен, чемпион мира, доброволец  с позывным Дед, бросившийся с двумя гранатами на кадыровцев. Журналист Укринформа Олег Задоянчук, погибший в АТО ровно год назад, на четвертый день после присяги.

А еще те, кто сделал первый дрон, и  кто придумал кричалку о Путине, и певец-дальнобойщик из Чикаго Вадим Дубовский, вошедший в историю ремейками советских песен, и поэтесса Анастасия Дмитрук, написавшая: «Никогда мы не будем братьями», и киевский художник Андрей Ермоленко, придумавший шеврон с цветком укропа. И руфер Мустанг, раскрасивший звезду на московской высотке. И, безусловно, сотник Майдана, бросивший вызов Януковичу.

Живые и мертвые, искалеченные и страдающие в застенках, пишущие стихи и стоящие на блокпостах, они все  – двигатели истории. Кто и когда сложит Белую книгу о них, составит энциклопедию всех дел и поступков, изменивших ход времени?

Когда-то был чудный фильм с Томом Хэнксом в главной роли – «Форест Гамп». Там отстающий в развитии паренек из-за того, что слишком непосредственно воспринимал мир, попадал в самую гущу исторических событий. И порой менял ход истории, даже не подозревая об этом. Он подсказал, как двигаться на сцене Элвису Пресли, о чем петь Джону Леннону, он позвонил в полицию, инициировав Уотергейт, и видел, кто убил Кеннеди, он решил пробежать от океана до океана и ввел в американский стиль жизни культ бега трусцой….

Каждый из нас по жизни такой  же Форест Гамп. Каждый из нас в меру своих возможностей крутит историей. С возрастом это понимаешь особенно остро. Эффект бабочки, отслеженный  на протяжении долгой жизни,  неумолимо ведет к выводу: нет поступка, который не повлек бы за собой изменения в истории!  Просто не все это понимают, а если понимают, предпочитают не говорить. Кто поверит, что именно ты посоветовал президенту идти в президенты, и учил писателя писать, или 1 декабря вел за собой нерешительных демонстрантов штурмовать Банковую?.

Но есть и другие слова и поступки. «Римский солдат, заколовший копьем Архимеда, в определенном смысле больше повлиял на ход истории, чем сам Архимед», — писал один из великих философов.

Кто-то ведь стрелял в Нигояна. И знает, что человек, которого он убил, теперь герой нации. Каково это — быть убийцей Героя? Какие мысли приходят ему в голову? Понимает ли он, какая роль отведена ему историей?

А как живет с тем, что натворил, россиянин, выстреливший ракетой из «Бука»? 80 детей ведь на его совести. Нельзя иметь такое каменное сердце, чтобы этого не осознавать? А понимает ли он, что мир после этого стал другим? И понимал ли его предшественник, советский летчик  Осипович,  сбивший другой Боинг в далеком1983-м, что вбил решающий гвоздь в гроб Советского Союза?

А были еще Гаврила Принцип, выстрелом в принца начавший  первую мировую войну, наркоман Пономарев, горе-мер оккупированного Славянска, был его хозяин Гиркин. Был Иуда, наконец.

Каждое наше слово – остро как гильотина. Слово неверия – это метр отданной врагу земли. Пригоршня грязи, брошенная друг в друга, это минус одна атака на врага.

У каждого человека, писал французский писатель Сартр, случаются в жизни мгновения, когда можно совершить что-то прекрасное и великое. А можно что-то плохое и горькое. Надо только уметь почувствовать, что этот миг наступил. И сделать единственно правильный шаг.

Давайте не будем считать себя маленькими людьми в этом мире. Давайте не будем замыкаться в своей крошечной вселенной. Лучше подумаем о своем следующем шаге. История не будет ждать, она идет к нам и выдергивает нас из нашего быта и превращает жизнь в факел, освещающий дорогу идущим.

Каждый должен быть готов. Когда история постучится в двери, собираться с храбростью будет некогда.