С начала российской военной операции в Сирии прошел уже почти месяц, а лидеры стран СНГ по-прежнему не торопятся выразить свое одобрение действий Москвы. Даже на саммите СНГ, который прошел на прошлой неделе в Казахстане, не прозвучало ни одного слова поддержки. Единственным, кто осмелился это сделать, оказался президент Киргизии Алмазбек Атамбаев, но уже после саммита в интервью российскому телевидению. Почему отсутствие такого одобрения, причем не в первый раз, не кажется удивительным?

Молчание президентов

Если коротко, то причина в отсутствии общего целеполагания во внешней политике России и ее партнеров по Содружеству. Более того, действия Кремля последнего времени выглядят угрожающе для суверенитета и территориальной целостности новых постсоветских государств. Вспомним, что действия России на Украине были встречены правящими элитами СНГ без всякого восторга. Лучшее, на что мог рассчитывать Кремль в постсоветских столицах, – это просто констатация, что необходимо признать реальность: Крым является по факту российской территорией.

Вспомним и то, с какой настороженностью восприняли в Казахстане шумную, если не сказать агрессивную волну выступлений и публикаций в России, что, мол, следующим за Донбассом регионом, где придется защищать «русский мир», может стать Северный Казахстан с его миллионами русскоязычного населения.

И вот как раз там, в казахстанском курортном поселке Бурабай к северу от Астаны, прошел тот самый уникальный саммит СНГ, все официальные мероприятия которого впервые за историю Содружества прошли в закрытом режиме. Обычно закрытыми для прессы бывают только встречи в узком составе президентов. В этот раз недоступными для публики были даже заседания делегаций в расширенном составе, которые носят формальный характер, – это поочередные выступления всех глав государств без каких-либо дискуссий.

В результате текст речи Владимира Путина оказался доступен журналистам только после того, как он был размещен на сайте кремлевской пресс-службы. Впрочем, точно так же – из узбекского официоза – стало известно, к примеру, и содержание речи президента Узбекистана – он весьма критично отозвался о повестке дня саммита СНГ, назвав ее «оторванной от реальной действительности». Только на сайте президента Азербайджана можно ознакомиться с выступлением в Бурабае Ильхама Алиева.

О том, что говорили другие лидеры на саммите, публично мало что известно. Но в любом случае понятно, что единственным главой государства, публично упоминавшим военные действия в Сирии, был президент России.

Владимир Путин львиную долю своей речи посвятил борьбе с терроризмом и стремлению «координировать совместную работу в сфере внешней политики». Он рассказал, что «операция ВКС России с привлечением кораблей Каспийской флотилии полностью соответствует международному праву, абсолютно легитимна, так как осуществляется на основании официального обращения президента Асада». Путин обратил внимание коллег и на ее «временное ограничение – на срок проведения сирийскими войсками наступательных операций против террористов».

Если судить по опубликованным итогам саммита, причем в разных столицах Содружества, никто из лидеров не комментировал эти заверения российского президента. И тем более не выражал поддержку военным действиям России в Сирии. Да и вообще Сирию даже не упоминал. Поневоле тут вспомнишь о веревке в доме повешенного.

Пожалуй, единственным, но весьма показательным исключением стало пространное интервью президента Киргизии Алмазбека Атамбаева, данное им ведущему телепрограммы «Вести в субботу» на РТР Сергею Брилеву. Комментируя слова ведущего о том, что российские ВКС в Сирии «воюют», в том числе и «за Кыргызстан», Атамбаев заметил: «На данный момент так оно и есть». И дальше подробно объяснил, что «те ребята, которые сегодня воюют на стороне ИГИЛа, проходят обкатку в Сирии, их же потом направят строить Хорасанский халифат в Средней Азии, в том числе в Кыргызстан».

Испуганные на Каспии

В ответ на эти замечания можно возразить: да, никто, кроме Атамбаева, не поддержал позицию Путина по сирийскому вопросу на саммите, но ведь и против никто не выступил. А вот этого доподлинно мы не знаем, ведь, как обмолвился президент Белоруссии в Бурабае: в узком кругу президентов «обсуждение было бурным».

Можно допустить, что эта «бурность» касалась дискуссий не только по сирийскому вопросу, но и на афганскую тему: в последние недели резко активизировались самые разные экстремисты на севере Афганистана. Эта обеспокоенность уже была заявлена накануне саммита, во время встречи президентов Назарбаева и Путина, прибывшего в Казахстан с государственным визитом. Упоминание Назарбаевым инцидентов, произошедших на границе Туркменистана с Афганистаном, стало причиной дипломатического скандала. Ашхабад выразил «решительный протест» Астане по этому поводу, призвав «братскую» страну «руководствоваться более объективной информацией».

Казахстанский МИД отреагировал спокойно, призвав туркменских коллег к сотрудничеству в противостоянии общим угрозам безопасности. Однако, похоже, осадок остался… Не исключено, что это обстоятельство и вынудило хозяев саммита дуть на воду и в последний момент сделать закрытыми его мероприятия, дабы избежать новых неприятностей в публичном пространстве.

Туркменский президент Бердымухамедов не приехал в Бурабай, прислав вместо себя вице-премьера. В те же самые дни на переговоры в Вашингтон был отправлен министр иностранных дел Мередов. Есть достаточно оснований утверждать, что ракетные пуски с Каспийской флотилии привели в явное смятение туркменское руководство, в Ашхабаде не забыли потрясение, испытанное от действий российских войск в ходе августовской войны 2008 года на Кавказе.

Тогда Ашхабад был в дипломатической схватке с Москвой из-за судьбы десятков тысяч жителей Туркмении с двойным российско-туркменским гражданством. Действия России в Южной Осетии, официально объяснявшиеся, в частности, необходимостью защиты российских соотечественников, в Ашхабаде были восприняты и как предупреждение в свой адрес. Ответной демонстрацией решимости защищаться на случай высадки российских десантников стали срочно проведенные тогда военные учения туркменских подразделений у восточного побережья Каспия.

Стрельбы российских ВКС, проведенные 7 октября, в день рождения Путина, похоже, оказались малоприятной новостью для Ашхабада и заставили думать о дополнительных гарантиях безопасности. Информированные источники в Туркмении утверждают, что переговоры главы туркменского МИД в Вашингтоне касались и этой темы.

Военная активность на Каспии не может не беспокоить и две другие каспийские страны: Казахстан и Азербайджан. Впрочем, трудно себе представить, чтобы президенты Назарбаев и Алиев не были проинформированы о пусках 26 крылатых ракет – удобным поводом сделать это для Владимира Путина могли стать телефонные звонки коллег с поздравлениями по случаю дня рождения. Пресс-служба президента Азербайджана сообщает о таком звонке Ильхама Алиева 7 октября.

Тем не менее случившееся вновь заставляет вспомнить, почему Россия с начала 2000-х годов постоянно тормозит принятие решения о демилитаризации Каспия, инициированное остальными каспийскими государствами: Азербайджаном, Ираном, Казахстаном и Туркменистаном. Еще в начале 2000-х годов бывший тогда спецпредставителем президента РФ по Каспию, замминистра иностранных дел Виктор Калюжный, выступая на форуме в Астане, ратовал «за ограничение вооружений в рамках разумной достаточности». «Разоружаться еще не пора, хотя некоторые наши партнеры ставят вопрос о демилитаризации Каспия… но чем же тогда прикажете бороться с террористами, они-то разоружаться не собираются и охотно заполнят силовой вакуум», – говорил Калюжный больше десяти лет назад.

Между тем демилитаризация Каспия до сих пор остается одним из условий заключения соглашения о новом правовом статусе моря наряду с достижением консенсуса о принципе деления его поверхности. Эта проблема по-прежнему не решена из-за противоречий между Ираном и остальными каспийскими странами. И если раздел моря тормозится неуступчивостью Тегерана, а демилитаризация – позицией Москвы, то остальным странам это дает основания считать, что Россия и Иран сознательно откладывают раздел Каспия между пятью странами, стремясь де-факто сохранить его статус в качестве внутреннего моря Москвы и Тегерана, как это было во времена СССР.

Вспомнить о тех временах есть повод: впервые за многие годы флотилия из трех иранских кораблей, эсминца «Дамаванд» и двух ракетных катеров, «Джушан» и «Пейкан», отправилась 18 октября с визитом дружбы из иранского порта Бендер-Энзели в Астрахань. Командир флотилии почему-то счел нужным подчеркнуть, что данный визит был запланирован заранее.

Аркадий Дубнов, Московский центр Карнеги