«Польша — не место для памятников военным преступникам»
«Обвинить Польшу, на которую 1 сентября 1939 года напала фашистская Германия, а 17 сентября напал сталинский Советский Союз — это то же, что признать жертву виновной в поведении агрессора»
Спикер сената Польши Богдан Борусевич в интервью журналисту DW Жанне Немцовой сравнил участие России в конфликте в Сирии с советским вторжением в Афганистан, а также назвал условия улучшения российско-польских отношений. Он также объяснил причины демонтажа в Польше барельефа советскому генералу Черняховскому.
DW: Недавно посол России в Польше Сергей Андреев в интервью польскому телеканалуTVN24 сказал, что Варшава препятствовала созданию антигитлеровской коалиции. Правда, после беседы в польском МИДе Андреев заявил, что его слова были неудачно интерпретированы, а он недостаточно точно выразился. Почему посол все—таки сделал такие заявления?
Богдан Борусевич: Посол России в Польше говорит о том, что Польша виновна в начале Второй мировой войны. При этом Россия была союзником гитлеровской Германии. Обвинить Польшу, на которую 1 сентября 1939 года напала фашистская Германия, а 17 сентября напал сталинский Советский Союз — это то же, что признать жертву виновной в поведении агрессора. Я знаю, что ему сложно объяснить, что происходило в Польше в результате действий советских властей с сентября 1939 года по июнь 1941 года, то есть до момента нападения фашистской Германии на Советский Союз.
Когда об этом говорит историк — это одно. Но когда об этом говорит посол России в Варшаве — это совсем другое дело. Но не исключаю того варианта, что он забыл, что он посол. Вместо того чтобы улучшать отношения, работа идет в направлении ухудшения, и никто с послом России в Варшаве не встретится. Каким образом он должен выполнять свою миссию?
— Возможно ли улучшение российско-польских отношений при условии, что Путин останется у власти?
— Я стараюсь сохранить контакты, а также вести деятельность в некоторых сферах. Я являюсь патроном российского фестиваля киноискусства «Спутник». Очередной фестиваль начинается 5 ноября. Также обеспечиваю финансовую поддержку фестиваля польскими властями. Это то, что касается культурной сферы. Здесь мы должны сотрудничать. А с политической точки зрения ситуация такова: пока Россия является агрессором на Украине, не стоит ожидать положительных сдвигов в наших отношениях.
— В России сейчас широко обсуждается демонтаж барельефа советскому генералу Ивану Черняховскому в польском городе Пенежно. Почему было принято такое решение?
— Моя семья родом из вильнюсской области, где генерал НКВД Серов при помощи генерала Черняховского как раз осуществлял действия, направленные против польских партизан, которые вместе с Красной Армией освобождали Вильнюс. Вот именно их заманили, а потом окружили. Более 10 тысяч партизан были перемещены в Калугу на два года, офицеров арестовали и отправили в лагеря. Кто не сдался, те погибли. Этим и занимался генерал Черняховский.
Возможно, он и был героем Советского Союза, но он не был героем поляков. В Польше мы определяем, памятники кому будут у нас стоять. Причем не надо это путать с кладбищами и могилами военнослужащих. Военные кладбища советских солдат в Польше содержатся в надлежащем порядке, и мы за ними ухаживаем. Но кладбища — это одно, а памятники — это другое. В Польше не место памятникам людям, которые совершили военные преступления. В 1989 году мы снесли в Варшаве памятник Дзержинскому. Хотя он и был по национальности поляком, но, по сути, был абсолютно советским человеком.
— Российская сторона предлает подарить барельеф городу Черняховск Калининградской области. Готова ли Польша передать этот барельеф России?
— Памятник является собственностью органов местного самоуправления. Но так как вы спрашиваете, то я отвечаю «да». Я не вижу никаких проблем, чтобы передать этот памятник и еще в придачу памятник Дзержинскому.
— Как вы оцениваете политику Путина в Сирии? Действительно ли его целью является борьба с ИГ, или все—таки он преследует иные цели?
— Военные действия России в Сирии не были направлены против ИГ. Удары был нанесены по «Свободной армии» Сирии, то есть по так называмым умеренным. Они, по мнению США и ряда других государств, как раз и могли бы быть альтернативой Асаду. И именно поэтому они и подверглись атаке.
Сейчас у России две базы в Сирии: военно-морских сил и военно-воздушных. Более того, в Сирии находятся танки, артиллерия и сухопутные войска. Зачем они там присутствуют? Если бы целью было бы только нанесение воздушных ударов, то это было бы ни к чему. На самом деле Россия застрянет в этом кофликте подобно тому, как это случилось в Афганистане.
И удивляет меня то, что Совет Федерации РФ в течение всего лишь получаса принимает решения, которые имеют значение для жизни очень многих россиян и для России как таковой. Если Путин думал, что своим вмешательством в сирийский конфликт он сможет изменить к нему отношения США и ЕС, то он ошибается. Все происходит с точностью наоборот.
— Ангела Меркель (Angela Merkel) заявила, что без участия России невозможно решить сирийскую проблему, что стоит сесть с Башаром Асадом за стол переговоров. Что ею двигало — кризис с беженцами, или Меркель действительно верит, что Москва может быть полезна в разрешении сирийского конфликта?
— Россия на самом деле подогревает этот конфликт. Это приведет к увеличению количества беженцев. Беженцы в Европу попадают через Грецию и Турцию. Именно Турция открыла границы и выпускает беженцев из своих лагерей.
Все зависит от внутренней и региональной политики президента Эрдогана и с ним надо вести разговор на эту тему. От него зависит, продолжится ли поток беженцев в Европу. Россия же подбрасывает дрова в костер сирийского конфликта.
— У вас большой опыт работы в оппозиции в условиях диктатуры. Какие советы Вы могли бы дать российской оппозиции?
— Для меня совершенно очевидным является то, что ей нельзя настраиваться на победу в краткосрочной перспективе. Но, даже не одержав победу, не стоит опускать руки. Надо организовывать работу, встречаться, дискутировать. Если нельзя на улицах, то тогда в квартирах, в клубах. Но надо быть активным. Потому что придет такое время, когда люди, которые, казалось бы, сейчас находятся за бортом, будут совершенно необходимы.
Это может быть следствием событий в Сирии, на Украине. Либо это может быть следствием какого-нибудь очередного шага, который может предпринять Путин. Путин, который становится все более и более уверенным в себе и, как следствие, принимает все более опасные решения. Это может также быть связано с Кавказом, с Чечней, когда Кадыров почувствует в себе силы поставить вопрос о месте Чечни в РФ. То есть перемены станут следствием политики Путина, которая, в конце концов, приведет к развалу власти.