Тест для НАТО
Одной из главных причин слабости НАТО является то, что среди членов Альянса нет общего понимания угроз. Парижские теракты 13 ноября, в результате которых погибли 130 человек, должны были покончить с этой тенденцией. Но – нет.
НАТО не хочет оказаться втянутым в борьбу против так называемого «Исламского государства», и на это есть веские причины: страх впутаться в долгосрочный конфликт, страх возмездия со стороны ИГИЛ в других европейских странах и отсутствие четкого понимания, что делать после завершения военной фазы противостояния.
Страны НАТО также не готовы расширить финансирование своих южных членов, уязвимых перед угрозами со стороны ИГИЛ, а с недавних пор и со стороны России, наращивающей свое присутствие в средиземноморском регионе.
Французский президент Франсуа Олланд, являющийся главнокомандующим вооруженных сил Франции, ответил на теракты обстрелом позиций ИГИЛ. У него не было другого выбора: французская общественность ожидала каких-то мер.
Кроме того, 25 ноября во время встречи с немецким канцлером Ангелой Меркель в Париже он обратился за поддержкой к Германии. Вскоре он отправился и с визитом в Москву для проведения переговоров с российским президентом Владимиром Путиным. «Когда французский президент просит меня подумать над тем, какие ещё меры мы можем предпринять, мой долг отреагировать на это, и наша реакция в этом вопросе будет очень быстрой», — сказала Меркель в ходе совместной пресс-конференции с Франсуа Олландом.
При этом президент Франции не попросил НАТО о военной поддержке. Технически он мог задействовать ст. 5 статута Альянса, которая обязывает всех его членов прийти на помощь в случае, если на одного из союзников совершено нападение или ему угрожает опасность. Тем не менее, Франция понимает, что НАТО не в той форме, чтобы ответить на подобные угрозы, даже если они уже стоят на его пороге.
С одной стороны, НАТО не хватает солидарности. Такие южные страны, как Италия, возмущены двойными стандартами Польши. Новое консервативное правительство Варшавы заявило, что не собирается принимать беженцев из Сирии и Ирака в свете французских атак. Польское правительство связывает наплыв беженцев в Европу с терактами в Париже.
Не беря на себя часть общего бремени, Польша все же ожидает, что Альянс проявит солидарность в таких вопросах, как защита его северо-восточных границ. Российская аннексия Крыма в марте 2014 года и последующее вторжение в Донбасс показали, что для Польши и стран Балтии действительно существуют реальные угрозы.
На эти угрозы НАТО ответило быстро. В ходе Уэльского саммита 2014 года члены Альянса согласовали План готовности к действиям (Readiness Action Plan, RAP), призванный усилить систему коллективной безопасности. Кроме того, были созданы силы высокой степени готовности (Very High Readiness Joint Task Force, VJTF), которые можно развернуть в сжатые сроки.
В южноевропейских странах давно стоят базы НАТО, но всё же сегодня они нуждаются в большей поддержке Альянса, поскольку им угрожает Исламское государство (и Россия). Кроме того, им необходимо в отличие от Польши и центральноевропейских стран справляться с беженцами.
Между угрозами, с которыми сталкиваются Польша и страны Балтии, и теми угрозами, которые стоят перед южноевропейскими членами НАТО, существует фундаментальное отличие. На Севере угроза России понятна, идентифицирована. Россия – это государство, и к его действиям НАТО, по крайней мере, может подготовиться. Угрозы, стоящие перед южным поясом Альянса, более комплексные. «Нет ни военного, ни политического нарратива относительно борьбы с ИГИЛ», — сказал на условиях анонимности один европейский военный чиновник.
Бывший военачальник НАТО Джеймс Ставридис недавно представил план действий Альянса по противостоянию с ИГИЛ. Среди прочего, он предлагает увеличить обмен разведданными между членами Альянса, а также задействовать наземные силы. «Нам понадобится от 15 до 20 тыс. американских и коалиционных войск», — заявил он, которые уже расположены в Ираке. Нынешние воздушные бомбардировки также следует активизировать, добавил Ставридис.
НАТО не стремится задействовать в борьбе против ИГИЛ наземные силы. Уроки Ирака, Афганистана и Ливии показали внутреннюю слабость НАТО. «Альянс никогда не был хорош в разработке стратегии на случай непредвиденных ситуаций», — сказал еще один военный дипломат, также пожелавший не раскрывать своего имени.
Возможно, всё-таки стоит побыстрее разработать некую стратегию, и не только из-за постоянно растущей угрозы со стороны Исламского государства, но и ввиду того, что Россия творит вдоль северных, северо-восточных и южных флангов НАТО.
Фактически РФ установила запретные для полетов зоны над российским эксклавом Калининград, над северной Россией, над Крымом и с недавних пор над сирийской Латакией. Россия заполняет Сирию оружием и военной техникой, чтобы поддерживать армию сирийского президента Башара аль-Асада, а также совершать атаки на оппозиционные силы – в отличии от их официальных заявлений о поддержке коалиции против ИГИЛ.
Теперь Россия может стать помехой для свободы действий и навигации НАТО. Именно такие запретные для полетов зоны в Сирии американский президент Барак Обама изначально предлагал на первых этапах сирийской войны. Тогда он отказался от своей идеи, поскольку боялся, что из-за этого США могут впутаться в новую войну, и потому что Россия наложила бы вето на план в Совете Безопасности ООН.
Более того, если подтвердятся сообщения о том, что Турция предупреждала российский бомбардировщик Су-24 о приближении к её воздушному пространству, прежде чем сбить его, значит это вторжение было тестом на солидарность для НАТО.
Альянс находится в незавидном положении. К нему возникает множество вопросов: почему НАТО не воюет с ИГИЛ, почему не предлагает логистику странам Западных Балкан и Греции для работы с беженцами? На эти и другие вопросы у НАТО немного ответов. Кажется, Альянс практически бессилен.
Джуди Демпси, «Новое время»